суббота, 1 ноября, 2025
Барнаул, 30 марта – Атмосфера. Барнаул можно назвать столицей Сибири по уровню гражданского образования и инициатив, сказал в беседе с корреспондентом портала "Сибинфо" доктор политических наук, руководитель департамента прикладной политологии НИУ "ВШЭ", президент СПб гуманитарного и политологического центра "Стратегия" Александр Сунгуров (на фото слева).
Известный эксперт посетил Барнаул в субботу, 28 марта. Он выступил с докладом на втором семинаре просветительского проекта "Гражданский университет" Комитета гражданских инициатив. На этот раз темой обсуждения стало гражданское общество в России.
"По инициативам вокруг гражданского образования такого, как в Барнауле, нет нигде в Сибири. У вас есть определенное сочетание традиций, несколько серьезных площадок, действующих уже долгие годы. Некоторое свободомыслие определенно есть. С точки зрения гражданского образования и инициатив Барнаул – столица Сибири. Возьмите как пример даже этот семинар", – отметил в беседе с "Сибинфо" Александр Сунгуров.
С мнением об особом месте Алтая на карте Сибири согласен и другой эксперт семинара – заведующий кафедрой всеобщей истории и международных отношений АлтГУ, директор Алтайской школы политических исследований Юрий Чернышов (на фото справа).
"Да, действительно, Барнаул можно назвать столицей гражданского образования. У нас много людей, имеющих собственное мнение и не боящихся его высказывать. Томск еще более-менее развит в этом направлении за счет студенчества, в остальных регионах только хуже", – поделился мнением с порталом "Сибинфо" алтайский политолог.
От себя добавим, что особенно "хуже" в Омске и Кемерове. Если в Омской области общество абсолютно инертно, то в тулеевском Кузбассе так и вовсе мертво.
Но вернемся к Алтаю. В пример Юрий Чернышов приводит несколько форумов на Алтае ("Сибирский Давос", ежегодные политологические конференции АШПИ, семинары Комитета гражданских инициатив. – Прим. ред.), а также участие региона в общероссийских форумах общественно-политической направленности (из последних – Общероссийский гражданский форум в 2013 и 2014 годах, где алтайская делегация была одной из самых многочисленных. – Прим. ред.).
"При губернаторах Владимире Райфикеште, Льве Коршунове была полная свобода собраний, организации. При Александре Сурикове репрессий и прямого подавления не было, но были преференции своим. Михаил Евдокимов – это "бурлеск": у разных групп была свобода проявить себя, но культуры не хватало. При Александре Карлине я бы не сказал, что есть репрессии. Ощущение такое, что зеленый свет имеют только лояльные организации. Критикующие в лучшем случае игнорируются, в худшем – выдавливаются", – так охарактеризовал ситуацию при разных алтайских губернаторах Юрий Чернышов.
По его словам, людей, способных что-то организовать по собственной инициативе, в регионе несколько десятков. Людей, которые готовы принять активное участие, несколько сотен. "Это нормально. Вся советская система была выстроена так, чтобы людям не приходило в голову что-то делать без указки сверху. Безусловно, есть кризис лидеров. Раньше молодые амбициозные люди, желающие сделать политическую карьеру, могли рассчитывать на то, что они станут, например, депутатами. Сейчас пути для реальной оппозиции закрыты, только череда неприятностей. Активная молодежь уезжает. Это плохой симптом", – говорит Чернышов.
Российское гражданское общество в кризисе. Это очевидно. Но такие проблемы переживает весь мир, и Россия в этом плане совершенно не уникальна, говорит Александр Сунгуров. Текущую ситуацию в нашей стране он сравнивает с перестроечными годами. "25 лет назад в эти же дни были выборы в относительные свободные местные советы и в народные депутаты России. А 1 марта 2015 года (траурный митинг памяти убитого политика Бориса Немцова, изначально планировавшийся как антикризисный марш. Собрал огромное количество участников в Москве. – Прим. ред.) у меня было ощущение, вышло столько людей, сколько не выходило с перестройки", – отметил в своем выступлении на семинаре Сунгуров.
Тенденции же, однако, не самые радужные. Это и архаизация, выдаваемая за консерватизм. По этому пути идет весь мир. Тот же ИГИЛ (международная исламистская террористическая организация. – Прим. ред.) притягивает очень много граждан, казалось бы, давно развитой Европы. Именно в России принимаются антиправовые законы, что также очень больно бьет по ГО, в оппозиции намечается раскол (в частности, по оценке события на Украине).
"Власть замуровывает все клапаны котла и ждет, пока он взорвется. Власти не нужно самостоятельное гражданское общество, потому что она не желает контроля. Сейчас появилась еще одна опасная тенденция: считается, что борьба с коррупцией – это борьба со структурой власти. Вот взяли сахалинского губернатора, а ведь он выполнял все задания кремля. Пример другим губернаторам задуматься", – говорит Сунгуров, добавляя, что это и пример раскола элиты. Пусть его почти не видно, но он есть.
Ставка по-прежнему делается на искусственно созданные общественные институты. Тот же некоммерческий сектор. Это как раз та площадка, использование которой упрощает работу государства по выстраиванию нужного гражданского окружения.
Тему так называемых ГОНГО (государством организованные негосударственные организации) в своем выступлении затронул Юрий Чернышов. Это структуры, взращиваемые государством как дружественные. Они хвалят власть, получают за это свою плюшки, но в критический момент не являются надежной опорой.
Печальную картину описывают эксперты, но при этом они, как представляется автору текста, видят перспективы развития гражданского общества. И дают очень важный, если не единственно правильный, рецепт – над развитием ГО надо работать нам самим, не ожидая, пока власти сменят гнев на милость.
