Активист Барнаульского гражданского движения Андрей Тесленко рассказал о том, как на Алтае организовываются митинги

Москва все никак не успокоится после акции протеста "Марш миллионов", прошедшей 6 мая. После столкновений с ОМОНом оппозиционеры называют этот день "Кровавое воскресенье". Навальный и Удальцов "мотают" 15 суток. Граждане устроили "гуляния" и не собираются расходиться. А что же происходит в "сонных" провинциях? Неужели только Москва борется за всю страну? Об этом корреспондент сайта "Коррупция.NET" беседовал с активистом действующего в Алтайском крае Барнаульского гражданского движения (иначе – декабристы) Андреем Тесленко.

– Андрей Юрьевич, планируется ли в Барнауле что-то подобное протестным гуляниям, которые проходят сейчас в Москве?

– Вот как раз сейчас в "Твиттере" обсуждаем эту идею. Хотим выйти в воскресенье с белой символикой, погулять по городу, попеть песни под гитару. Посмотрим, что из этого выйдет.

– Трудно ли было организовать митинг 6 мая?

– Дело в том, что шествие не состоялось из-за мошеннических действий администрации Барнаула совместно с прокремлевскими движениями. Точнее, мы все же прошлись по главному проспекту, но без плакатов и лозунгов. Однако основная трудность была не в этом.

За несколько дней до акции меня вызывали в прокуратуру для дачи неких объяснений. Я пришел с адвокатом и заявил, что я законопослушный гражданин и давать какие-то пояснения мне незачем. Затем меня вызывали в полицию. Я с удовольствием пообщался с начальником отдела обеспечения общественного порядка Барнаула подполковником Мулинцевым, славившимся разгонами наших наномитингов.

На работу ко мне приходил некий подполковник ФСБ Фёдоров и пытался поговорить со мной по душам, на что я опять же ответил, что с удовольствием с ним пообщаюсь в присутствии своего адвоката, если ФСБ пришлет мне официальную повестку. Повестку так и не прислали, так что встреча не состоялась. К моим родителям, проживающим в деревне за 500 километров от Барнаула, приходили какие-то люди то ли из полиции, то ли из ФСБ и просили "повлиять" на сына.

За день до митинга ко мне приехали из прокуратуры, вручив мне предостережение о недопустимости экстремистской деятельности, а спустя некоторое время после их отъезда мне заDDoSили телефон, звоня на него ежесекундно с неопределяемых номеров. Спустя несколько минут я обнаружил, что мне обрезали Интернет в прямом смысле, вырезав и унеся с собой кусок кабеля в подъезде. Когда я все же вышел в Сеть, используя запасную симку, я обнаружил, что наши группы "ВКонтакте" взломаны, все админы лишены прав и забанены, а информация о месте сбора была изменена с речного вокзала на кинотеатр "Мир". К счастью, мне удалось восстановить контроль над группами, так что провокация не удалась. Неприятностей со стороны силовиков тоже пока не было.

– Сколько сейчас человек насчитывается в рядах БГД?

– Если говорить об активистах, которые, скажем так, публичны, то это несколько человек. Точно назвать сложно, поскольку партбилетов у нас нет. Кроме того, многие люди распространяют листовки, не желая особо светиться. И в общем-то я их понимаю, учитывая тенденции властей к запугиванию активистов и закручиванию гаек. На "Марше миллионов" в Барнауле было 200–300 человек. Насколько мне известно, это самый большой митинг, из прошедших 6 мая в Сибири.

– Почему вы называете свои акции наномитингами? Так мало народу выходит на улицы?

– Наномитинги – это совсем другая история. Митинги 10 и 24 декабря по всей России были согласованными, барнаульские же чиновники отличились, не согласовав митинги, которые тем не менее все равно состоялись. Мы же рассудили так: раз власти ограничивают права людей на свободу собраний, то пусть митингуют игрушки из киндер-сюрпризов и конструктора "Лего". Уж до их-то прав власти еще не успели добраться. Однако мы ошиблись: полицейские пытались разогнать дерзких нанодемонстрантов, предварительно переписав и сфотографировав все игрушечные лозунги. А когда им это не удалось (мы сказали, что просто играем), обратились за помощью в прокуратуру, которая таки постановила, что игрушечные митинги – это мероприятия, требующие согласования в мэрии.

– И все же почему так мало активных людей?

– Во-первых, глубинка испытывает довольно серьезные трудности с доступом к правдивой информации о нынешней экономической и политической ситуации в России: Интернет есть далеко не у всех, и еще меньше пользуются им для получения информации, а не для просиживания в "Одноклассниках" и "ВКонтакте". Во-вторых, многие боятся неприятностей, которые могут возникнуть в связи с их участием в протестном движении. В-третьих, многие жалуются на жизнь и правительство, но не верят, что сами они могут как-то повлиять на ситуацию в стране, в регионе.

– Какие требования декабристы предъявляют местной власти?

– Первое требование – это выборность мэра Барнаула и других муниципальных образований. Также мы требуем реальную свободу собраний. Мэрия упорно не хочет пускать нас с нашими митингами на площадь Советов к зданию краевой администрации, которое является сакральным для нашего губернатора Карлина. Еще одно требование – введение выборности мировых судей. Эта возможность предусматривается статья 6 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации". Местной власти нужно только принять соответствующий региональный закон, но на деле во всех субъектах мировых судей назначают.

– Как вы считаете, вообще насколько сильно влияют на политическую жизнь страны оппозиционные митинги в регионах?

– Как говорится, курочка по зернышку клюет. По крайней мере режим уже не может утверждать, что это зажравшаяся Москва с жиру бесится, а вся остальная страна в шоколаде.

– Насколько региональные митинги связаны с московским оргкомитетом?

– Мы являемся частью всероссийского протеста. Однако связаны с московским оргкомитетом только в том плане, что наши акции проходят в один день. Есть некоторые связи с Навальным, Удальцовым, Лигой избирателей, но никаких прямых указаний от них нет. Мы вполне автономны и организуем акции по собственному разумению.

– Поговаривают, что в Москве в порядке вещей платить за участие в митингах. Существует ли такая практика в Барнауле?

– Да, к сожалению, есть информация, что на одном из предыдущих барнаульских митингов было несколько участников, проплаченных одной из зарегистрированных партий. Это было неприятным сюрпризом для меня и моих единомышленников. Представителя этой партии мы поставили перед выбором: либо участвуйте честно, либо не участвуйте вовсе. Проплаченные участники должны оставаться уделом "путингов".

– Спасибо, Андрей Юрьевич, за очень интересную беседу.